С момента появления Одессы на географической карте мира она
неизменно привлекала к себе внимание удачным географическим
расположением, чудесными климатическими условиями и бурным ростом
торговли и строительства. Житница юга, молодой город у моря, населенный
«разноплеменной толпой», умел трудиться и отдыхать. Его внешний вид
мало напоминал сонные провинциальные городишки и местечки Украины XIX
века, т. к. город строился по европейским образцам. Это замечали все,
кого занесло в «Южную Пальмиру». Изумление, а порой шок, от встречи с
маленьким чудом заставляли браться за перо, чтобы излить свой восторг и
удивление жителями Одессы, сумевшими упорным трудом в голой заброшенной
степи создать «Красавицу Юга».
Итак, обратим свой взор в историю.
Тем более, что сегодняшнее (а откровенно говоря - завтрашнее)
возрождение Одессы - это обретение духа утраченного мира через
страстную ностальгию. Город солнца, вольного ветра моря и степи
буквально пронизан духом свободы.
Первый градоначальник Одессы
французский герцог Эммануил Ришелье называл город «лучшей жемчужиной в
русской короне». Он быстро стал главными южными морскими воротами
империи, третьим по величине, богатству и уровню благоустройства
городом Российской империи после Санкт-Петербурга и Москвы, ведущим,
наряду с Северной Пальмирой, центром внешней торговли и
предпринимательства, крупнейшим европейским портом по экспорту зерна.
Предоставление прав самоуправления (градоначальство) и установление
режима порто-франко благоприятствовали росту города. И, как
закономерность, «Золотой век» Одессы (первая половина ХIХ века) отмечен
появлением целого созвездия выдающихся личностей. Но к их судьбам, и в
первую очередь тех, кто связан с укреплением экономической мощи,
развитием торговли и предпринимательства в Одессе, мы обратимся в
последующих публикациях. А сейчас о том, что благоприятствовало
становлению, как мы сейчас говорим, бизнеса в юной Одессе.
В 1817
году стараниями графа Ланжерона была реализована давняя идея Дюка
Ришелье о свободной экономической зоне в Одессе. Хотя попытка
установления в Одессе порто-франко (в переводе с итальянского -
свободный порт или «Вольная гавань») была предпринята ещё в 1798 году
«иностранным магистратом», хлопотал о нём и герцог Ришелье - губернатор
Новороссии.
В самом начале 1817 года Ришелье (уже тогда
премьер-министр Франции) писал одесскому губернатору: «Постарайтесь и в
Петербурге сделать добро для Одессы и для Черного моря, преобразуйте
болото, которое зовется Азовским морем, в нечто более достойное для
судоходства, нежели лодки. Постарайтесь, чтобы там прониклись нашими
идеями, которые без ложной скромности отнюдь не плохи, особенно в
отношении установления порто-франко в Одессе...».
Докладная
записка Дюка де Ришелье о порто-франко в Одессе была послана императору
еще в 1814 году. В письме Александру I на двадцати пяти страницах
Ришелье излагал свои планы, которые следует осуществить для процветания
Черноморья. Он напоминал о громадной протяженности морских побережий,
которые привлекут торговых людей, несмотря на военные и политические
неурядицы. Подчеркнул, что Новороссия - страна морская, и он считает
главным введение в ее портах порто-франко, которое способствовало
возрождению таких городов, как Марсель, Генуя, Триест.
Излагая
различные аспекты достоинств этого начинания, Ришелье предупреждал об
установлении карантинов, которые при порто-франко будут препятствовать
возникновению инфекционных заболеваний, эпидемий чумы - торговцы при
порто-франко не будут склонны припрятывать товары, искать обходные
пути. Когда в Марселе было ликвидировано порто-франко в 1720 году, это
кончилось эпидемиями, которые унесли 100 тысяч жителей Прованса.
Введение порто-франко в Одессе должно было обеспечить богатство
империи, вовлечь в торговлю с Ближним Востоком и среднюю полосу России,
а рост торгового оборота неизбежно способствовал бы расширению
производства. Ришелье патетически вопрошал императора: «...наступает
новая эра славы и благоденствия - как мы можем упустить возможность
добиться их доступными путями?».
Общие рассуждения Ришелье
подкреплял и цифровыми выкладками, призывая учитывать, какое
преимущество будет иметь Россия при транзите товаров через Одессу. В
1808 году практически не было навигации на Средиземноморье, товары шли
сухим путем через Россию на юг, и это дало прибыли на 1 миллион 200
тысяч золотых рублей. Одесса, по мнению Ришелье «всегда будет тем
рынком, в котором Север пополнит свои запасы товарами из Турции и
Леванта. Одесса будет приносить прибыль и укажет новое направление
торговли Европы с Азией». Ришелье дал и историческое обоснование
порто-франко, напомнив времена Екатерины II, которая сочла необходимым
на Черном море обеспечить прибыль негоциантов на 25 % больше, чем в
портах Балтики.
Тем не менее, указ последовал лишь 16 апреля 1817
года. Одесса получила на 30 лет право беспошлинного ввоза заграничных
товаров и продажи их на строго ограниченной территории, а вывозить
товары разрешалось, уплачивая пошлину в таможне. Для открытия
порто-франко необходимо было выкопать вокруг города и порта, по всей
черте, ров глубиной в 2,1 метра и шириной 2,8 метра. Соорудить вал
перед рвом с установленными деревянными рогатками. Затем устроить две
таможни: на Пересыпи - Херсонскую, на Молдаванке - Тираспольскую.
Эти
работы обошлись городу в 300000 рублей. С 15 августа 1819 года
порто-франко стало действовать. Протяжённость границы составляла 24
версты. Первая ее черта, ограничившая территорию беспошлинного ввоза
иностранных товаров, протянулась от Куяльницкого до Сухого лимана и при
такой длине оказалась «прозрачной» для контрабанды. Посему в 1822 году
обустроили менее протяженную вторую черту порто-франко, которая
начиналась от моря в районе будущих пересыпских мостов, проходила по
нынешней Старопортофранковской, Щепному ряду, Вокзальной площади,
Итальянскому бульвару, улице Белинского, Лидерсовскому бульвару и, как
говорят в Одессе, обратно подходила к морю близ теперешнего пляж
Ланжерон. Для взимания пошлины по линии порто-франко располагались
таможенные заставы, через одну из которых, Тираспольскую, в 1823 году
А.С.Пушкин проехал в Одессу, где, как он напишет, «вино без пошлины
привезено». Однако толку с этого было мало, поскольку охочие до наживы
субъекты приобретали по обе стороны черты порто-франко дома,
прокладывали между ними подземные ходы и безо всякой пошлины
преспокойненько проносили товары «под чертой» либо перебрасывали их
через «неприступный» кордон.
Кроме того, черта отделила от города
Мельницы, Фонтаны, Пересыпь и Молдаванку, что затруднило доставку им
воды, зерна и др. Поэтому в январе 1826 года провели новую черту
порто-франко длиной 16 вёрст, проходившую прежними границами. Город
окопали двумя рвами, параллельными друг другу, на расстоянии 10-20
сажень (сажень - 2,13 метра).
Все это происходило уже при князе
Воронцове. В 1849 году порто-франко продлили ещё на 5 лет, затем ещё
раз, а в 1859 году его упразднили. Благодаря льготному режиму выросли
импортные перевозки. Беспошлинная торговля иностранными товарами,
легальная и контрабандная, привлекла в город значительно количество
купцов не только отечественных, но и зарубежных. Прилив заграничных
товаров сделал жизнь в городе дешевой и способствовал процветанию
Одессы, которая на прибыль от порто-франко в короткий срок выстроила
400 красивейших домов. Громадное значение одесской отпускной торговли в
деле поднятия производительных сил края едва ли нуждается в
доказательствах, если вспомнить, что в благоприятные годы из одной
Одессы вывозилось хлеба больше, чем из всех портов Соединенных Штатов
Америки взятых вместе.
...Привилегия получения всех заграничных
товаров без пошлины доставляла жителям Одессы громадные удобства
дешевизною всех предметов роскоши и продовольствия. Это привлекало в
город богатых людей со всей России. Рабочий класс тоже благоденствовал
от хлебной торговли. Заработки были до того велики, что видели
биндюжников и подсевальщиков, закуривавших папироски рублевыми
бумажками, а один подгулявший биндюжник закурил даже десятирублевой. В
официальном отчете д-ра Э.С.Андриевского после чумной эпидемии 1837
года о снабжении населения продуктами, между прочим, говорилось: «В
Одессе нищих почти нет, пришлось только давать продовольствие рабочему
классу, лишенному всяких заработков при закрытии порта». В особенности
отличались дешевизной иностранные вина, турецкий табак, оливковое
масло, сахар, кофе и мануфактура. Из прейскурантов винных магазинов
было видно, что лучшие французские сорта - бордо и бургонь -
продавались по цене от 40 до 50 копеек за бутылку. Бутылка лучшего
шампанского стоила 1 рубль 60 копеек. Ведро хереса и мадеры - 5 рублей,
марсалы - 4 рубля. Греческие превосходные вина были дешевле местного.
Лучший душистый турецкий табак продавался по цене от 20 до 40 копеек за
фунт, французские и английские сукна и лионские шелка появились в
Одессе вместе с парижскими портными и модистками.
Портные Лангле,
Тамбюте, Мишель, Верель не уступали лучшим парижским портным.
Знаменитая в свое время модистка Томазини создавала такие туалеты, что
получала заказы даже из Санкт-Петербурга. Покончив с Одессой, он
удалилась в Париж и зажила роскошно, в собственном отеле, с ливрейным
швейцаром. Одновременно с Томазини славился своими материями и модами
магазин Марии Ивановны Страц, поставщицы на всю Новороссию. В числе
лучших парикмахеров-куаферов считался долгое время Трините.
И со
всегдашним пиететом относились здесь к степенным негоциантам, потому,
что еще лет сто семьдесят назад справедливо считалось, что «наподобие
древней Тиры, Марсели, Нью-Орлеана Одесса вполне создание торговли».
Так начиналась славная история предпринимательства в Одессе...
Алексей Туманов для Одессы на Гудзоне
