27 мая 1912 года в Одессе родился Павел Власович Мегер -
участник легендарного 812-дневного дрейфа на ледоколе «Георгий Седов» в
Северном Ледовитом океане, первый из одесситов, удостоенных звания Героя
Советского Союза.
Указ Президиума Верховного Совета СССР от 3 февраля 1940
года гласил следующее: «За проведение героического дрейфа, выполнение обширной
программы исследований в трудных условиях Арктики и проявленное при этом
мужество и настойчивость» повару ледокольного парохода «Георгий Седов» Мегеру
Павлу Власовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена
Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 240). Согласно этому же указу, каждому из
участников дрейфа, удостоенных этих высоких наград, была вручена денежная
премия в сумме 25000 рублей.
К моменту подписания указа высшей степени отличия в СССР
были удостоены уже 232 человека. Но и при этом 15 героев-седовцев стали в
советской истории первыми. Они и навсегда остались единственным экипажем
гражданского судна, весь состав которого был удостоен этого звания. Каждый из
них навсегда остался первым Героем и в своей морской специальности. Кроме того,
почти все седовцы стали первыми Героями в своих поселках, районах, городах,
областях. Так, Бадигин стал первым Героем города Пензы, Буйницкий - Читы,
Полянский - Вологды, Шарыпов - Архангельска, Мегер - Одессы. Все 15
героев-седовцев принимали участие в Великой Отечественной войне.
Павел родился в 1912 году в семье рабочего. После окончания
7 классов и Одесской школы юнг начал свою трудовую жизнь матросом и кочегаром
на кораблях Черноморского торгового флота. В 1932-36 годах служил в
Военно-морском флоте. Мечты о дальних странствиях привели молодого моряка на
север. После демобилизации Павел Мегер в 1936 году ходил в плавание на ледоколе
«Ермак» в Заполярье. 1937 год был годом больших героических и трагических
морских и воздушных экспедиций в Арктике. 274-дневный дрейф четверки
папанинцев, перелеты из Москвы в США через Северный полюс экипажей В.Чкалова и
М.Громова, трагическая гибель экипажа С.Леваневского в районе полюса,
длительное пленение льдами в северной части моря Лаптевых трех ледокольных
пароходов «Садко», «Малыгин» и «Георгий Седов».
Дрейф «Георгия Седова» явился одной из наиболее выдающихся
экспедиций в истории отечественного и мирового исследования Центрального
Арктического бассейна. Осенью 1937 года внимание всего мира было приковано к
дрейфу папанинской полярной станции «Северный полюс». И как-то не было обращено
достаточно внимания на то, что в другой части Арктического бассейна, на
расстоянии примерно трех тысяч километров от станции «СП», морозы начались
раньше обычного, и море стало покрываться льдом. В этот период научная
экспедиция на ледокольном пароходе «Г.Седов» вела исследования в районе
Новосибирских островов. Работа уже завершалась, когда пароход направили на
помощь судам Ленского каравана, застрявшего в море Лаптевых. Но из-за
наступившей ранней зимы даже хорошо подготовленные ледокольные пароходы
«Садко», «Малыгин» и «Г.Седов» оказались в ледовой ловушке.
Научные исследования были возложены, в основном, на пароходы
«Садко» и «Седов». В их задачу входило, кроме широкомасштабных гидрографических
работ, выяснение существования в северной части моря Лаптевых гипотетической
Земли Санникова, а также организации новой полярной станции на острове
Генриетты.
В сентябре полярная станция была построена, а что касается
Земли Санникова, то поход «Седова» до 78-й параллели и обследование моря
Лаптевых к востоку не обнаружил никаких признаков суши в том районе, где она
предполагалась. Уже в конце сентября море севернее 74 широты покрылось льдом, и
на «Седове» во время гидрографических работ были повреждены лопасти винта при
попытке пробиться через ледяные преграды. К «Садко» и «Седову» присоединился
ледокольный пароход «Малыгин» и они пытались пробиваться на восток, к Берингову
проливу. Но их усилия оказались тщетными. Громадные стальные корпуса, несмотря
на наличие тысяч лошадиных сил их машин и опыт полярных плаваний экипажей,
оказались бессильными перед мощными льдами.
Три парохода превратились в безвольные игрушки дрейфующих
льдов. На борту этих трех судов находилось 217 человек. Среди них были ученые,
рабочие-строители и большая группа студентов Гидрографического института,
проходивших «летнюю» практику на пароходе «Г. Седов». При сложившихся
обстоятельствах снабжение теплой одеждой и продовольствием такого большого
числа людей создавало большие трудности. По указанию с Большой Земли экипажи
судов начали готовить ледовые аэродромы для приема самолетов и эвакуации людей.
Вылетевшие 3 апреля 1938 года из Москвы самолеты с
опытнейшими полярными летчиками А.Алексеевым, П.Головиным и Г.Орловым достигли
района дрейфа судов, в течение двух недель вывезли со скованных льдами судов
184 человека и перебросили туда около семи тонн продовольствия и снаряжения.
К трем судам, зажатым льдами, на которых осталось 33
человека, спешил на помощь, используя короткое лето, «дедушка ледокольного
флота» «Ермак», построенный на заводе Армстронга в английском Ньюкастле под
личным наблюдением флотоводца и знатока корабельного дела адмирала Степана
Осиповича Макарова.
Преодолевая тяжелые льды и туман, окутавший все вокруг
густой пеленой, «Ермак» 27 августа, расцвеченный флагами, подошел к судам,
отнесенным течениями и ветрами еще севернее. Так далеко на север не доходило
еще ни одно судно в свободном плавании.
«Ермак» помог пароходам «Садко» и «Малыгин» освободиться от
ледяных оков. С «Седовым» же дело обстояло хуже. Поврежденный руль не давал ему
возможности свободно двигаться, чтобы приблизиться к ледоколу, а густой туман и
мощные ледяные поля воспрепятствовали «Ермаку» взять его на буксир.
Командование экипажем «Седова» было поручено бывшему второму штурману «Садко»
Константину Бадигину, молодому, 28-летнему, но уже опытному моряку. От матроса
он дослужился до помощника капитана. Он совершил много далеких рейсов, побывал
во всех крупных портах Советского Союза и Западной Европы, в Египте, Алжире,
Аравии, Турции, на Филиппинских островах, в Китае, Японии, Канаде, США, Южной
Америке. Пароход «Георгий Седов» не был новым судном, и совсем не
предназначался для такой экспедиции. Построенный в Глазго в 1909 году для
плаваний у берегов Ньюфаундленда и в заливе Св.Лаврентия, «Седов» по своей
конструкции не был приспособлен к сильным ледовым сжатиям, как например,
нансеновский «Фрам», который благодаря яйцеобразной форме нижней части корабля
при ледовых сжатиях выжимался из льдов вверх. Корпус же на «Седове» принимал
всю силу ледовых сжатий на себя.
В 1916 году судно было приобретено Россией. В 1920 году оно
участвовало в первой советской арктической экспедиции к устьям рек Обь и
Енисей. В 1928 году «Седов» искал в районе Земли Франца-Иосифа пропавших
участников экспедиции на дирижабле «Италия». В 1930 году экспедицией на этом
корабле впервые исследовалась северная часть Карского моря и тогда были открыты
острова Визе, Исаченко, Воронина, Шмидта и архипелаг Седова к западу от
Северной Земли.
...Когда, ввиду сложившихся обстоятельств, «Седов» вынужден
был остаться во льдах, на него с «Ермака» было перегружено все лучшее, что было
в кладовых ледокола. Команда «Седова» была укомплектована не только своими
моряками, но и членами экипажей с ледокола «Ермак» и парохода «Садко». Желающих
остаться на зимовку было много. Сорок заявлений с такой просьбой принесли
командованию матросы, кочегары, механики. С «Ермака» на «Седов» пришли два
совсем молодых камбузника - новичков в Арктике, закадычных друзей - Павел Мегер
и Иван Гетман. В своем коллективном заявлении, поданном командованию, они написали:
«Готовы дрейфовать сколько нужно, только не разлучайте нас».
В состав команды «Седова» вошли пятнадцать моряков,
оставшихся на второй год зимовки, по доброй воле согласившихся остаться на
корабле, не страшась предстоящих трудностей. И на этот раз оказались правдивыми
слова, распространенные среди моряков: «Кто однажды глотнул крепкого соленого
воздуха, тот навсегда становится его пленником».
...На прощальный сигнал «Седова» - «Счастливого плавания»
«Ермак» ответил: «Счастливой зимовки», дал три протяжных отходных гудка, и
густая пелена снега стала быстро закрывать силуэты трех кораблей. «Георгий
Седов» с горсткой людей остался в безбрежных ледяных просторах Северного
Ледовитого океана один. День 30 августа 1938 года был первым днем одиночного
дрейфа судна. Он врезался в память каждого из команды.
В сентябре, несмотря на позднее время года, была предпринята
еще одна попытка освободить «Седова» из льдов новым мощным ледоколом «Иосиф
Сталин» в его первом рейсе в Арктику. Но побороть могучие ледяные поля и
пробиться к цели он не смог. Плавание «Седова» по воле стихии продолжалось. В
первую годовщину дрейфа судно находилось за 84-й параллелью.
Опыт плаваний в Арктике, различные тяжкие неожиданности,
преподносимые суровой стихией, погрузившей не один корабль в океанскую пучину,
заставил команду предпринять необходимые меры предосторожности на случай
вынужденного оставления судна. На ледяном поле, вдали от корабля, были
образованы склады продовольствия, горючего, снаряжения.
Казалось, ничто не предвещало каких-либо грозных событий, но
уже 26 сентября 1938 года «Седов» пережил серьезное испытание. Судно внезапно
накренилось на левый борт, выпрямилось, а затем повалилось на правый со
страшным скрежетом трущихся о борт льдин. Еще немного и все грузы на корабле
сорвались бы со своих мест и обрушились на правый борт. Это было бы началом
трагического конца. Вода с яростью хлестала внутрь корабля. Через несколько
минут был объявлен аврал, и весь экипаж, за исключением радистов, был в
машинном отделении. Брандсбойт не справлялся с откачкой. Моряки по очереди,
надевая водолазный костюм, опускались в ледяную воду, пока не заделали
отверстие.
В ночь с 11 на 12 ноября ледовая обстановка снова вызвала
большое беспокойство и тревогу у моряков. Огромный ледяной вал, сокрушающий на
своем пути другие глыбы льда, подступал к судну. Но эта громаднейшая льдина
весом в сотни тонн, к счастью, прошла мимо, рассеяв созданные моряками запасные
базы продовольствия, снаряжения, взрывчатки на расстояние многих сотен метров
вокруг судна. Часть запасов унесло далеко на север.
Для организации новых баз потребовалось снова перетащить
около 16 тонн груза на расстояние километра по нагромождениям двухметрового
льда или по рыхлому снегу, скрывавшему множество предательских трещин. Три
осенних месяца были очень тяжелыми для горстки людей. За это время 51 раз
наступал лед, и 51 раз моряки побеждали природу. Для уменьшения нажима льдов на
борт судна седовцы недалеко от корабля взрывами крошили льдины, создавая что-то
вроде буфера.
Научные наблюдения, несмотря ни на какие трудности,
продолжались. Пренебрегая опасностью, люди сходили на лед и, невзирая на
темноту полярной ночи, проводили различные исследования и измерения в совсем не
исследованных районах Ледовитого океана. Но не всегда все было благополучно.
Тяжелые условия дрейфа сказывались на усталости команды. Это
понимали на Большой Земле. Поэтому был укомплектован новый состав экспедиции
для смены экипажа «Седова». Но сделать это в условиях полярной ночи было
нелегко, и в середине февраля 1939 года, взвесив все обстоятельства, начальник
Главсевморпути И.Д.Папанин обратился телеграммой к седовцам с просьбой довести
дрейф до конца силами своего коллектива.
Капитан Константин Бадигин, собрав экипаж и прочитав
телеграмму, не желая никакого давления, обратился к морякам с вопросом - кто
хочет улететь на материк, и кто хочет остаться на корабле, разъяснив, что
каждый волен поступать как решит сам. Один за другим моряки заявляли, что хотят
остаться на корабле до конца дрейфа. Последним говорил кок Павел Мегер: «Одному
лететь в Москву как-то неудобно, я к такому комфортабельному обслуживанию не
привык. Стоит ли за одним поваром самолет присылать? Придется мне еще сварить
сотни две борщей в моем холодном камбузе...».
После двух зимовок дружная и сплоченная команда решила
довести дрейф до конца силами своего коллектива. Известно, что Павел Мегер
увлекался рисованием. Его сохранившийся альбом испещрен зарисовками из жизни в
ледяной пустыне.
За время дрейфа «седовцам» пришлось перенести много тяжелых
испытаний. 153 сжатия льдов грозили гибелью корабля и высадкой команды на лед,
как это было в 1934 году с «Челюскиным». Последний опасный натиск льдов имел
место в конце декабря, а 6 января 1940 года «седовцы» увидели желанные огни мощного
ледокола.
Могучий флагманский корабль «Иосиф Сталин» шел к «Седову» по
радиопеленгу и вскоре к небу взлетели разноцветные огни, прорезая мрак полярной
ночи. Встреча ледокола и плененного льдами корабля состоялась 13 января 1940
года в кромешной тьме. На палубе ледокола заиграл духовой оркестр. Взлетели
ракеты и густой гудок разрезал полярную тишину, на который отозвался другой -
седовский.
Колоссальный материал длительных наблюдений, собранный во
время дрейфа, представлял для науки большую ценность. Одновременность метео- и
гидрологических наблюдений «Седова», дрейфующей станции «Северный полюс» и
ледокола «Ленин», дрейфовавшего в этот период в юго-западной части моря
Лаптевых, дали возможность ученым выяснить схему циркуляции льдов в восточной
части Центрального Арктического бассейна.
Систематические метеорологические наблюдения, производимые
через каждые два часа, и передаваемые по радио на Большую Землю, оказали
неоценимую услугу синоптикам.
«Седовцами» севернее Земли Франца-Иосифа была открыта большая
океаническая впадина, глубиной более 5 тысяч метров.
Мужественных людей,
переборовших погоду и холод, тьму и однообразие полярных будней радушно и тепло
встречали в Мурманске и Ленинграде. 4 февраля 1940 года на Белорусском вокзале
Москва с ликованием встречала «седовцев», а в Кремле состоялся прием героев. 3
февраля 1940 года «Георгий Седов» был награжден орденом Ленина, с сентября 1941
по май 1942 года входил в состав Беломорской военной флотилии в качестве
ледокольного парохода под названием «ЛД-3», а в 1967 - на 58 году существования
- ветеран ледокольного флота был разрезан на металл.
После всех перенесенных трудностей, выпавших на долю
экипажа, проявленных при этом мужества и стойкости, в 1941 году Павел Мегер
поступил в Московский мореходный техникум. Но планам отважного полярника
помешало коварство врага. В годы Великой Отечественной войны Герой Советского
Союза комсомолец красноармеец Павел Мегер - разведчик 420-го стрелкового полка
(122-я стрелковая дивизия, Карельский фронт) , участвовавшего в боях с
гитлеровцами на Кандалакшском направлении. Старшина 2-й статьи командовал
разведывательным взводом. В одном из боёв в тылу врага, 23 февраля 1942 года,
отважный воин пал смертью храбрых. Прах его покоится в Мурманске на городском
кладбище - на Мемориале защитников Заполярья. Павел Мегер награждён орденом
Ленина, орденом Красного Знамени. Его грамота Героя передана на хранение Музею
Краснознамённого Северного флота.
К сожалению, несколько лет назад вандалы дважды осквернили
могилу Героя. Сначала они ограничились тем, что просто уронили надгробие. Но
через две недели они полностью разрушили гранитную плиту, расколов ее на две
части. Восстановлению памятник не подлежит. Никаких антирелигиозных надписей
или нацистских свастик попиратели святого не оставили. По факту надругательства
над могилой было возбуждено уголовное дело. Варварам грозило до трех лет
тюремного заключения, но, как водится, преступников не нашли. В этой связи стоило
бы обратиться к мурманчанам с законным требованием - возвратить на родную землю
прах одессита. А место на Аллее Славы первому Герою города-героя непременно
найдётся.