Основоположник отечественного
ракетного двигателестроения, конструктор первого в мире электротермического
двигателя и первых серийных отечественных ЖРД, академик, дважды Герой
Социалистического Труда, лауреат Государственной и Ленинской премий, один из
крупнейших специалистов в области ракетной техники, коренной одессит! Все это
об одном человеке - Валентине Петровиче Глушко. Он был очень видным ученым в области физико-технических проблем
энергетики.
В отечественную космонавтику большой
вклад внесли украинцы: Константинов и Юрин жители Николаева, Королев, Глушко,
Шонин и Добровольский из Одессы. Вряд ли Королев и Глушко встречались друг с
другом, по крайней мере, они не помнят друг друга. Разница в возрасте была
невелика - два года (Валентин был моложе Сергея), но в детстве это играет
огромную роль, тем более что и интересы были разные - у Вали - астрономия, а у
Сережи - авиация. Раньше, астрономы верили в космические полеты больше
авиаторов. Космонавтика была продолжением астрономии, а не авиации, может
поэтому Королеву не пришло в голову написать Циолковскому письмо, а Вале -
пришло.
«Глубокоуважаемый К.
Э. Циолковский! - писал 15-летний юноша,- К Вам я обращаюсь с просьбой и буду
очень благодарен, если Вы ее исполните. Эта просьба касается проекта
межпланетного и межзвездного путешествия. Последнее меня интересует уже больше
двух лет. Поэтому я перечитал много на эту тему литературы.
Более правильное направление получил я, прочтя прекрасную
книгу Перельмана «Межпланетные путешествия». Но я почувствовал требование уже и
в вычислениях. Без всяких пособий, совершенно самостоятельно я начал вычислять.
Но вдруг мне удалось достать Вашу статью в журнале «Научное обозрение» (май
1903 г.) - «Исследование мировых
пространств реактивными приборами». Но эта статья оказалась очень краткой. Я
знаю, что есть статья под таким же названием, выпущенная отдельно и более
подробная,- вот что я искал и в чем заключается моя просьба к Вам.
Отдельная статья «Исследование мировых пространств
реактивными приборами» и еще также Ваше сочинение «Вне Земли» не одни заставили
меня написать Вам письмо, а еще очень много и очень важных вопросов, ответ на
которые я хотел бы от Вас услышать...».
Циолковский достаточно быстро прислал ответ одесскому школьнику,
отправив ему свои книги. Он интересовался, насколько серьезно мальчик относится
к своему увлечению космонавтикой. Обрадованный ответу, Валя тут же написал:
«Относительно того, насколько я интересуюсь межпланетными
сообщениями, я Вам скажу только то, что это является моим идеалом и целью моей
жизни, которую я хочу посвятить для этого великого дела...».
Деятельные люди и в детстве люди
дела, а не разговоров: «Вот подрасту и покажу себя». Они сразу начинают себя
показывать. Валентин Глушко учится на отлично, работал в обсерватории в
юношеском кружке при одесском отделении Русского общества любителей мироведения
(РОЛМ) и вел наблюдения Марса, Венеры, Юпитера. Организовав у себя дома
химическую лабораторию, он ставил опыты со взрывчатыми веществами, собирал
книги о них и даже строил модель космической ракеты по своим чертежам. При
своей любви к техническому прогрессу, Валентин берет уроки живописи, учится
музыке сначала в Одесской консерватории, потом в Одесской музыкальной академии.
Попутно ему удается писать и опубликовывать заметки по проблемам межпланетных
полетов в газетах и журналах.
«В 1924 году я окончил среднюю
школу,- вспоминал Валентин Петрович.- На выпускных экзаменах был приятно
удивлен, узнав, что освобожден от экзамена по физике. Для получения
свидетельства об окончании я прошел почти полугодовую практику (до конца 1924
года), работая сначала слесарем, затем токарем на одесском арматурном заводе
«Электрометалл» имени Ленина». В очень трудные, холодные, голодные, пулями
озвученные годы он в постоянном физическом и умственном движении. Непрерывно
работая, он сам задает себе высокий темп жизни, активно расширяя горизонты
своих знаний, интеллекта и сил. Летом 1925 года Валя Глушко приехал в Ленинград
и поступил в университет. К этому времени, он уже твердо знал, чего хочет. Познакомившись
с Я. И. Перельманом, читает книги К. Циолковского, Г. Оберта, Р. Эсно-Пельтри,
Р. Годдарда, В. Гомана. Ю. Кондратюка. В журнале «Наука и техника» за 35 лет до
полета первой в мире орбитальной станции «Салют» восемнадцатилетний Глушко
публикует статью «Станция вне Земли». Сумев предугадать программу будущих полетов
таких станций, он напишет, что «не только астрономия и метеорология обогатятся
ценнейшими вкладами и широчайшими горизонтами новых исследований. В таком же
положении окажутся все естественные науки». Занимательно то, что уже первую
теоретическую работу выпускника ЛГУ
«Металл как взрывчатое вещество» одобряют ученые-эксперты, а Тихомиров приглашает
Валентина Петровича в ГДЛ.
«Путь в ракетной технике» - так
назвал Валентин Глушко свои воспоминания. Несомненно, этот путь был труден,
встречались на нем и рытвины неудач, и ухабы разочарований, и ямы жестокой
несправедливости. В одно ясное, чистое майское утро 1929 года, Валя приехал в
Лесное под Ленинградом. Там, «папа Иоффе» дал ему помещение со своей
высоковольтной лабораторией. С тех пор и занимался Глушко ракетными
двигателями, став крупнейшим в мире авторитетом в этой области ракетной техники. Конечно, в то
время, худенький, аккуратный молодой
человек, в галстуке, в отглаженной рубашке с воротничком, уголки которой по
моде того времени стягивались металлической запонкой, скромный, тихий,
воспитанный, совсем не был похож на академика. Валентин приковывал к себе
внимание своим невероятным упорством и настойчивостью в работе,. Для старика
Тихомирова ЭРД - самоцель, для Валентина Глушко - средство достижения цели, а
целью был космический полет. Конструктору удалось доказать, что электрический
ракетный двигатель имеет тягу ограниченную, вывести в космос пилотируемый
корабль он не сможет, а ЭРД - вторичен, потому что это двигатель невесомости,
но ведь в невесомость надо сначала попасть. В 21 год Глушко сам придумал нечто
такое, что до него никто не додумался сделать, и «нечто» это принято и одобрено
учеными авторитетами! Это было здорово, и ему дали средства, людей, помещение,
оборудование, с тем чтобы он усовершенствовал свою идею. Конечно, нелегко было
сказать себе: «Нет, мой ЭРД - не главное сейчас. Пожалуй, я начал с конца. Космической
технике нужно другое», но Валентин сказал себе это. «Мне стало ясно,- вспоминал
академик Глушко,- что при всей перспективности электрореактивный двигатель
понадобится нам лишь на следующем этапе освоения космоса, а чтобы проникнуть в
космос, необходимы жидкостные реактивные двигатели, о которых так много писал
Константин Эдуардович Циолковский. С начала 1930 года основное внимание я сосредоточил
на разработке именно этих моторов...».
Циолковский написал о ЖРД, но никаких расчетов, чертежей,
конструкций для тепловых процессов не было и Глушко не у кого было учиться. Цандер
- убежденный сторонник ЖРД, и подход у него к ним инженерный, конкретный, но он
слишком увлечен своей идеей дожигания в двигателях металла конструкций, а
проблема эта по конструкторскому своему оформлению невероятно трудная, и
упорство Цандера невольно тормозит всю работу.
За первые год - два работы, Валя
понял, что проблема жидкостного ракетного мотора (ЖРД) - это не какая-то одна
неведомая крепость техники, которую можно взять приступом, лобовой атакой, а скорее
это целая оборонительная линия. Большая, общая проблема разбивается на ряд
отдельных проблем, решая которые последовательно можно, в конце концов, создать
ЖРД. Самым сложным было охладить двигатель. Вообще, чем выше температура в
камере сгорания, тем, опять-таки, эффективнее и мощнее работает ЖРД, но высокой
температуры не выдерживают металлы конструкции.
В этом случае, инженерная интуиция в конце концов подсказывает: никакие
материалы не выдержат и надо идти совсем другой дорогой - прибегнуть к
динамическому охлаждению двигателя: отводить от него тепло, как отводит вода
тепло автомобильного мотора. Опять незадача - вода здесь не годится..... В тот момент Валентин
еще не представляет всей сложности стоящей перед ним задачи. Он не знает, что
всю жизнь будет противостоять этим чудовищным потокам тепла и что даже возникнет
в результате этой борьбы целая отрасль в
науке о тепло-передачах - теория охлаждения жидкостных ракетных двигателей.
Тогда, молодой ученый и не представляет, что, судя по всему, конца этой борьбе,
несмотря на все техническое могущество нашего космического века, видно никогда
не будет.
Валентин конструирует и создает двигатели, испытывает их,
прожигает, взрывает. Бывало, что он заходил в тупик, но быстро понимал это и
возвращался дальше, идя шаг за шагом к своей мечте. Он верит, что оно достижимо;
в технических отчетах, где всякий намек на эмоции издавна почитался чуть ли не
признаком дурного тона, он называет ЖРД - «двигателями передовой техники». Валентин
Глушко руководил вторым сектором, который создал целую серию опытных ракетных моторов. Первый - совсем
примитивный, с цилиндрическим соплом, с водяным охлаждением, с тягой всего в 20
килограммов, но следующий уже был значительно лучше.
1937 год - время массовых
репрессий. Арестованы и даже расстреляны многие из создателей и руководителей
Реактивного научно-исследовательского института, возникшего на базе ГДЛ.
Марте 1938 года - Валентин Петрович арестован. Срок ему дали
немалый - восемь лет. Уже в это время в тюрьмах потихоньку появляются
конструкторские бюро «шарашки», в одной из которых, ученый продолжил свои
исследования. Наконец, в июле 1944 года его с товарищами освободили досрочно за
создание двигателя РД-170. После этого появятся двигатели для боевых ракет,
первый ЖРД, работающий по замкнутой схеме с дожиганием генераторного газа,
кислородно-керосиновый двигатель РД-170 для сверхмощной ракеты-носителя
«Энергия», равного которому нет в мире.
Валентину Глушко в 1957 году присудили степень доктора
технических наук без защиты диссертации, это один из редких случаев в истории. Действительным
членом Академии наук СССР он был избран в 1958-м году. Под его руководством были созданы более 50 самых совершенных ЖРД и
их модификаций на высоко и низкокипящих окислителях, применяемых на 17 боевых и
космических ракетах. Все это было сделано до 1988 г..
Будучи с 1974 года директором и
генеральным конструкторам НПО «Энергия», он стал важным звеном в
определении путей развития пилотируемой
космонавтики. Именно под его руководством
созданы такие велики станции как «Мир» и уникальная система «Энергия» -«Буран»,
помимо этого, Глушко возглавлял работы по совершенствованию пилотируемых
космических кораблей «Союз» и разработке их модификаций «Союз Т» и «Союз ТМ», а
также грузового корабля «Прогресс», совершенствованию орбитальных станций
«Салют», реализации программы пилотируемых полетов, в том числе и
международных. Целью все этой
деятельности был - полёт человека к другим планетам.
За долгие годы научной
деятельности Валентин Петрович Глушко был дважды удостоен звания Героя
Социалистического Труда, награжден пятью орденами Ленина, орденами Октябрьской
Революции, Трудового Красного Знамени и многими медалями. Он лауреат Ленинской
и Государственных премий, избирался депутатом Верховного Совета 7-11
созывов, делегатом XXI-XXVII cъездов
КПСС и членом ЦК КПСС. В 1994 году решением XXII Генеральной ассамблеи
Международного астрономического союза, один из кратеров на видимой заповедной
стороне Луны, получил имя В.П.Глушко. Было опубликовано 222 научных труда.
Приятно осознавать, что самая первая, положившая начало статья была написана и
опубликована в Одессе еще в 1924 году, в
газете, которая не устояла перед напором молодого человека, доказывавшего, что
этой статьей город войдет в мировую историю. Так и случилось, но это было бы
невозможно без веры в себя, в свои силы, в идеи Циолковского!
Советские космонавты уважением называли Глушко «богом огня», потому как мощность
двигателя второй ступени, поднявшего первого космонавте - Юрия Гагарина
на «Востоке», равна мощности... Днепрогэса. В 1934 году Сергей Королев
записал: «В центре внимания - ракетный мотор!» И как бы прочитав эту запись,
Валентин Глушко взялся разрабатывать конструкцию мотора, сделав то, что до него
не удавалась никому.
10 января 1989 г. Валентин Петрович
Глушко, полный творческих замыслов, ушёл из жизни. До последнего он любил свою
Одессу и в своём завещании наказал передать в дар Одесской Государственной
картинной галерее коллекцию картин, приобретённых им в 1957 г. на Ленинскую премию.
Этот потрясающий талантливый одессит похоронен на Новодевичьем кладбище в
Москве. Его именем в родном городе назван красивый проспект, на котором стоит
памятник знаменитому конструктору.
«В Одессе есть какой-то фермент жизни. Помню, - рассказывал Глушко, - после какого-то из
торжественных приемов в Кремле подошел ко мне Жора Добровольский и говорит:
«Валентин Петрович, по паспорту мы - москвичи, но никогда не должны забывать,
что сюда нас послала Одесса». Глушко вспомнились эти слова, когда Добровольский повторил в
своем (кто мог тогда предположить, что
последнем?) интервью, облетевшую весь мир фразу: «Одесса нас не забудет!».
